Дмитрий Колганов

Как ни странно, всего лишь регистрация того, что с человеком происходит, его эмоций, его суждений, его психической активности, живости вообще - это едва ли не роскошь. Та обратная связь, которую человек получает в житейском опыте, - небескорыстна. И "понять" его могут, да по-своему, и "починить" могут, но только под свои нужды. Психотерапевт - лицо незаинтересованное (в бытовом смысле), с ним корову не делить, а самое главное - но это очень большой секрет! - он принимает человека таким, каков тот есть; и добавлю: таким, каков именно здесь и сейчас.

Так как я - начинающий психотерапевт, ко мне часто приходят начинающие клиенты. Идут "попробовать", не очень-то веря, что что-нибудь выйдет толковое.  Клиент сам не очень хорошо понимает, зачем он здесь, кто этот терапевт, что говорить, куда смотреть. Но потом он всё-таки начинает говорить. Что-либо. И смотрит, как оно. А я его спрашиваю, как оно. И это очень любопытно - в реальной жизни всем было безразлично, как ему-то самому говорить, что все люди сволочи. Может, и не радостно. Или самому себе говорить, что ничего не получится, потому что вот ему это хорошо объясняли, а потом он и сам усвоил... оказывается, это не совсем так, оказывается, есть мнение, что вдруг получится?! но это мнение пока девать некуда, оно - и то очень робко - начинает действовать хотя бы в четырёх стенах кабинета. 

Вдобавок, о психотерапевте есть масса легенд. Например, та, что он подсказывает правильное решение. Он всё выслушал, подумал, посмотрел в магический шар и говорит: "Делайте то-то." Или решение вроде бы уже есть, но негде взять сил. Например, "Помогите мне его бросить!" или "Я должен уделять больше внимания тому-то и тому-то, я должен вот здесь постараться и тут поднапрячься, но что-то наоборот, в сон тянет". Или он может "натаскать" на цель (здесь путают с коучем), - достижения могут быть формально одинаковыми, но внутри личности они совершенно по-разному обусловлены, и дело-то не в них, а в гражданах достигающих. Между потным миллионом и кровавым миллионом существует разница, нивелировать которую возможно только ценой личностной деформации.

Несмотря на то, что гештальт много обращается к чувствам, я стараюсь не вымогать эти самые чувства; такую ошибку подмечаю не только у себя, но и у многих молодых терапевтов. Иначе у клиента может создаться впечатление, что его слова не воспринимают всерьёз. Если человек строит какую-то навороченную конструкцию, то от того, что я обзову это дефлексией, ничего не изменится; ценнее, когда сам клиент обрушивает свою вавилонскую башню и начинает, хоть и с матерком, но изъясняться по существу - и очень важно заметить, что сам я на это "существо" указывать не вправе, тут решение клиента. К тому же, существо меняется из раза в раз.

Клиент приносит с собой свою вселенную, и её порой можно здорово испугаться. Ребёнка бил отец; напивался и бил. Но не всегда. Только когда портилось настроение. А так он был, в общем-то, неплохим парнем. И мама говорила, что зато он нас любит и не уйдёт. И что человек он непростой и сложный, устаёт на работе и терпеть не может лгунов. И подход к нему нужен. Видимо, у неё подход был лучше, потому что избитый ребёнок часто слышал из-за стенки вопли любви и какие-то довольные взрыкивания. Однажды случилось так, что отец перестал быть неплохим парнем, и дело дошло уже до переломов. А потом отец совсем сурово забухал и помер, даже не ударив напоследок. Теперь ребёнку 28. Он ничего не успел. Ни оборониться, ни позвать на помощь кого-то со стороны, ни просто сказать агрессору: "Ты плохой, ты меня обидел!" А обида на мёртвых - это религиозное табу фактически в любой культуре, в отличие о праведного избиения. Мама, которая сама начала пить, говорит о покойном как о единственном человеке, который её по-настоящему любил.

Кстати, о религии. Её модно обвинять в том, что она подавляет человека; при этом очевидно, что сам человек подавляет другого, пользуясь - как часто оказывается, криво - религиозными нормами. Груз вины, страха и стыда возможно навалить на другого и безо всякой религии. Потому что первичная система отношений с кем-то или чем-то огромным, сверхмощным, - уже есть у маленького человечка. Понятие греха появляется тогда, когда маленький что-то не так сделал, и за это ему будет нехорошо или даже очень плохо. Грешит всегда маленький, последствия - или избавление - всегда от больших. Ну и, соответственно, если далее, во взрослой жизни, человеку нажимают на эту тему, - значит, показывают себя большими, а его - маленьким.  Даже если это выглядит как искренняя, уважительная беседа за чашкой чая в офисе на 6-м Арбузопогрузочном проезде. 

И сама по себе власть как способ отношений между людьми неизбежно приводит к агрессии, а её нужно ещё уметь приспособить к жизни. Иногда клиент просто начинает ругаться. Звучит интересно: я понимаю, что моя злоба не имеет достаточных оснований... а-а, ненавижу!.. и он тут не виноват... да будь он проклят!.. и я, если не возьму себя в руки, то ... да я бы его щас на мелкие куски!.. Не позволяя себе гневаться в малом и обращать свой гнев в усилия, которыми можно разумно поправлять ситуацию, клиент наращивает амплитуду, и вот уже вынужден противопоставлять что-то "чудовищное и жестокое" чему-то "строгому и доброму". А изначально это был просто запрет на гнев, который ребёнок благополучно усвоил, чтобы выжить. 

"Внутренняя реальность важнее внешней", говорила моя первая психологиня. Имеются в виду, конечно, не глюки и не приходы. Человеческое сознание ежедневно, ежесекундно борется за жизнь, понимаемую так, как понимается, а понимается так, как понималось всегда (то есть очень давно). У Фолкнера был рассказ "Поджигатель" про ветерана, для которого война так и не закончилась. Для наших защитных механизмов она тоже никогда не кончается.  И сам человек продолжает вкалывать на "оборонку", хотя уже вся жизнь в неё уходит и остаётся только костьми лечь. И рад бы жить как-то по-другому, но сердцем находится ещё "там". Вспомнилась старая фраза из эпохи видиков: "Я тебе верю, но мой автомат тебе не верит". А мы пытаемся как-то распознать в себе простую истину - что "оборонка" для жизни, а не жизнь для "оборонки".

Наверное, можно было бы сказать, что труд психотерапевта окупают слёзы счастья, улыбка просиявшего человека, что-нибудь такое... На самом деле я не думаю о том, чтобы клиент непременно был счастлив. Стремление к счастью в современном мире - уже весьма невротическая штука, оно обрастает массой квазипотребностей и всё время держит человека под угрозой срыва. Мне представляется более важным, чтобы клиент сначала разобрался, что ему надо на самом деле. У меня есть фирменный вопрос: "ВЫ ЭТОГО ХОТИТЕ ОТ СЕБЯ ИЛИ ДЛЯ СЕБЯ?" Ибо сильными, смелыми, красивыми, успешными, богатыми хотят быть по разным причинам. Человек хочет быть могучим ДЛЯ себя, когда ему действительно нужна физическая сила и выносливость, чтобы дом построить, например. Если ОТ себя - это тот случай, когда он неким качеством пытается что-то купить. Смешно, да? про любовь все прекрасно знают, что её не купишь, все твердят, что это дело добровольное,  индивидуальное, таинственное, высокодуховное,.. и тут же предлагают её добиться, заслужить, как-то оплатить, чтоб было как положено, чтоб как у людей!.. А потом сидит человек на диване и рассказывает про поощрительное спаривание - вот, дескать, и вся любовь. И смотрит на меня с таким сердитым прищуром, как дарвинист на семинариста...